ИНТЕРВЬЮ САЙТУ "МАТЧ-ТВ"
«Предпринимателем нужно родиться. Это не приобретаемое качество». 50 вопросов Георгию Черданцеву
Топ-комментатору и ведущему нашего телеканала — 50!
- Катался на «Роллс-Ройсе» по Манхэттену, но не понравилось
- Помог группе «МодеМ» снять видео, сечас помогает «Нуки»
- С удовольствием взял бы интервью у Дудя в его же программе
- Считает, что нужно сделать вход в интернет по IQ
- Хэтфилд говорит: «Музыканты не уходят на пенсию», а, по мнению Черданцева, эта фраза применима и к журналистике
«Матч ТВ», друзья, «Твин Пигз»
— Комментатор, с которым вы хотели бы отработать матч в тандеме? Можно выбирать из ныне живущих или тех, кого уже нет.
— Котэ Махарадзе, потому что советские команды часто играли еврокубки в столице Грузии, а его голос («Товарищи, мы начинаем прямой репортаж из Тбилиси») сразу переключал тебя в детском сознании на уровень большой игры.
— Ваш собственный первый репортаж. Каким он был?
— Кажется, это был матч Италия — Норвегия на ЧМ-98. Не могу с уверенностью сказать, что он был самым первым, но одним из. Точно помню, что комментировал его уже 1999-м, потому что тогда «НТВ Плюс» получил права на показ матчей ЧМ и нужно было озвучить их голосами канала. И вот мне в качестве пробы пера доверили эту игру.
— Ваши ощущения?
— Точно сейчас не сформулирую — видимо, не отложилось в памяти как нечто феерическое.
— Константин Генич рассказывал, что проиграл деньги, на которые хотел купить квартиру детям. А вы играете на ставках?
— Нет. По мелочи — неинтересно, а по-крупному — не имею столько денег, и все равно, если бы и играл, то только для развлечения. Я к казино равнодушно отношусь. Могу поиграть за компанию, а могу и не играть.
— Ваша самая дорогая покупка за последнее время? Из сделанных лично для себя.
— Телефон. Купил себе iPhone 11, когда он только вышел, потому что у него хорошая камера. 12-й покупать не стал, это уже баловство и пустая трата денег. Покупаю только необходимые вещи, могу себе позволить что-то дорогое, но лишь потому, что хочу от продукта определенного качества.
К счастью, у меня нет вещизма. В советское время жил очень скромно. Полагаю, с годами эта ситуация не изменилась. Покупаю минимум одежды, как-то привык обходиться двумя парами обуви на сезон «лето», «осень», «зима».
— Жена тут как-то сказала: «Тебе надо купить новые вещи. Ты когда вообще в магазине в последний раз был?» Отвечаю: «По-моему, когда границы были открыты». Но у меня так: надел чистые джинсы, поло — и я счастлив. А на эфиры меня одевает канал.
— Кого считаете своим лучшим другом на «Матч ТВ»?
— Когда тебе за 40, понятие «лучший друг» воспринимается уже не так, как в сознании молодых людей. Но все мы на «Матче» друг с другом нормально общаемся: порой мы больше коллеги, порой — друзья.
Приведу один пример: в прошлом году мой день рождения совпал по датам с турниром в Катаре. И когда я понял, что все мои коллеги-друзья, кого я бы с удовольствием увидел на дне рождении в Москве, находятся там, я просто взял билет, прилетел в Доху и устроил вечеринку на всех. Собралось человек сорок — и техники, и звуковики, и комментаторы, и эксперты наши. Думаю, это лучший ответ на вопрос о том, какие у нас взаимоотношения.
Конечно, «благодаря» соцсетям существуют какие-то мифы, сплетни и разговоры, будто мы как театральная труппа. Но у нас нет в раздевалке никаких интриг, никто никому шнурки не режет — мы совершенно нормально общаемся.
Другой вопрос — что, конечно, уже не заседаем в кафе «Твин Пигз» [напротив телецентра], куда отправлялись в свое время практически после каждого эфира «Футбольного клуба». Просто сейчас это почти невозможно: у всех семьи, дети, жены. Этот момент очень точно подмечен в фильме «О чем говорят мужчины», помните же фразу: «Зачем ехать в Отрадное, если можно побыть дома».
— Вашему сыну Андрею тринадцатый год. Он хочет стать комментатором?
— Нет, он хочет программировать и заниматься дизайном видеоигр. И вообще он игре FIFA предпочитает Fortnite.
— Как же так?
— Ему интересно другое. Представляете, мой сын не играет в FIFA. Даже со мной. Кошмар.
— Не представляю, но разделяю разочарование.
— Денис Казанский как-то бросил: «Мы тут с сыном рубимся в Fortnite, а вы?» Ну и началось. Теперь только Fortnite.
Флоренция, Кокорин, Булонский лес
— Вы много путешествуете за рулем. Самый неприятный случай, когда вас останавливали полицейские?
— В Мюнхене на чемпионате мира. Признаюсь, нарушал, но это была мелочь, ничего грубого. Обычно европейские полицейские достаточно доброжелательные, а тут — прямо чуть не арестовали.
Показываю им аккредитацию, говорю: «Ребята, я — журналист, чемпионат мира же». А они: «Здесь вам не тут, это Мюнхен, у нас полиция строгая, правила надо соблюдать».
— Осадочек остался?
— Было действительно неприятно. А самый смешной случай был на ЧМ-98. Мы уже отработали и устроили заключительную вечеринку, после которой поехали на машине в Булонский лес. Причем двинули туда вдесятером на авто, который вмещал максимум четверых. То есть часть людей находилась в багажнике, короче — черти что.
В итоге нас тормознула полиция, а из машины начали просто выпадать люди, потому что стоять на ногах они не могли. Но это был домашний ЧМ, Франция выиграла турнир, поэтому на нас посмотрели и спросили: «Есть кто-то, кто может более или менее ехать прямо?» Один в приличном состоянии нашелся и заявил: «Я». — «Тогда быстро садись за руль, и марш по домам».
— Самая крутая тачка, которую водили?
— Как-то товарищ в Америке дал покататься на «Роллс-Ройсе», и я ехал за рулем по Манхэттену. Могу сказать, что это очень неудобная машина для вождения, вообще не понял, в чем ее пафос. От нахождения на пассажирском сидении тоже не получил какого-то особенного удовольствия.
— Сильно потратились на поездки в процессе создания книги «Истории чемпионатов мира»?
— Там основные траты были не на поездки, а на фотографии. Ведь нельзя же в официальную книгу, которую выпускает издательство, вклеить фото, скачанные из интернета. Поэтому находились специальные архивы, подписывались контракты, покупались изображения. А стоимость у таких фото немалая — бывают за 100 или за 500 условных единиц, если мы говорим об уникальных событиях, как «рука Марадоны».
Издательство не было готово тратить на это деньги, а без фотографий книга была бы совсем не такой, какой она получилась.
— Подсчитали в итоге бюджет этой книги?
— Плюс-минус 300 тысяч рублей с фотографиями. Но мне захотелось написать абсолютно чистую книгу, без рекламы внутри и на обложке, чтобы это был мой личный вклад в популяризацию идеи проведения чемпионата мира в моей стране, с финалом в моем городе, в километре от дома, где я родился. Для меня было очень важно ощущение, что это — я, и это та индустрия, в которой двадцать пять лет работаю. Поэтому о заработке вопрос вообще не стоял.
— Любимый регион в Италии, лучшее место и воспоминание оттуда?
— Флоренция, Флоренция и еще раз Флоренция. Как известно, моя бабушка в течение многих лет была заведующей кафедрой романских языков МГИМО и одним из виднейших в стране специалистов по итальянскому языку.
У нее была коллега, преподававшая во Флорентийском университете русский язык, и когда появилась возможность выезжать за границу, Италия стала той страной, которую я стал посещать регулярно. Приезжал во Флоренцию и гостил у этой профессоресы, знакомой моей бабушки.
Один раз жил месяц, другой — полтора. Просто жил: смотрел телевизор, читал газеты, много гулял, ходил по музеям. Это было как практика изучения языка. Ничего особенного я не делал, нигде не работал, и от этого остались самые яркие воспоминания. Представляете — Флоренция и полная свобода. Правда, без копейки денег, что изрядно усложняло жизнь. Но на еду хватало, на музеи — тоже, поэтому было здорово.
— Вас смущает, когда имя Александра Кокорина фигурирует в одном видео «Фиорентины» с именами Иосифа Бродского и Федора Достоевского?
— У меня это не вызывает вообще никаких эмоций. Это какой-то сюрреализм, но мы в нем живем. Ничего с этим не могу поделать, просто так сейчас живет мир социальных медиа.
— Почему в 2017 году вас не пустили в самолет до Шанхая?
— Как-то известный путешественник Шмурнов в нашем чате [ветеранов комментаторского цеха] заявляет: «Ребята, давайте махнем в Шанхай на хоккей». Это был февраль, футбола нет, все свободные, значит, можно сгонять потусить. Тем более Олег Винокуров, пресс-атташе «Куньлуня», обещал культурную программу, да и вообще спортивный инфоповод всегда позволяет быстрее принять решение.
Я стал готовиться и где-то, читая по диагонали и не вдаваясь в детали, увидел, что, если заезжаешь на трое суток в хабы Шанхая или Гуанчжоу, то виза не нужна. Я так когда-то летал в Сингапур, поэтому решил, что да, так можно, и визу делать не стал. А ребята все сделали.
Мы приезжаем в аэропорт, Шмурнов, Генич и Нобель уже заходят в самолет, а я (так выходит) прохожу на посадку уже после них. И девушка из «Аэрофлота» спрашивает: «Ваша виза?» Отвечаю: «Она же не нужна, если на три дня». — «Это при условии, если вы летите транзитом, а если туда и обратно, то нужна». Говорю: «Дайте мне несколько минут, я сейчас куплю через приложение в телефоне прямо при вас билет из Шанхая в любой ближайший город, ну в Гонконг, например, и так мы решим вопрос. Будет считаться, что я лечу транзитом». А она, видимо, не выспалась, злая была: «У меня нет времени, я закрываю рейс». Генич пишет: «Черданцев, ты где?» Отвечаю — домой поехал. Они в шоке. Кстати, после того как не пустили в самолет, вернуться обратно через границу в аэропорту целая история. В общем, век живи, век учись, даже если ты опытный путешественник.
— И все, поехали из аэропорта домой?
— А куда мне деваться? Кстати, жена очень переживала, что я собрался в Китай в такой опасной компании, а тут — взял и домой вернулся.
Клипы, «Слот», Моргенштерн
— Правда, что вы когда-то хотели стать музыкальным продюсером?
— Не совсем так. Это мой давний товарищ Кирилл Немоляев музыкальный продюсер. Я больше про видеопроизводство.
Дело в том, что давно дружу с Игорем [Кэшем] Лобановым, одним из лидеров нашей альтернативной рок-сцены и со-основателем группы «Слот». Год назад я помог Кэшу снять видео для его сайд-проекта «МодеМ», выступив в качестве продюсера. То есть собрал команду, которая придумала сюжет, сняла видео, убедив их, что работаем бесплатно, потому что денег на гонорары, ну и вообще в музыке этого жанра, нет. Чистое творчество и энтузиазм.
В итоге все получилось, и мы при копеечном бюджете сняли мини-кино, которое в 2020 году собрало 13 премий на 19-ти кинофестивалях (в номинации «Короткий метр»).
Сейчас я в качестве продюсера помогаю Даше Ставрович [вокалистке группы «Слот»] снимать видео для ее сайд-проекта «Нуки». Эта история пока в процессе, но, надеюсь, к весне мы все окончательно доделаем. В целом пока своим дебютом доволен.
— Номер самого крутого музыканта из вашего контакт-листа?
— Думаю, не у каждого человека есть номер финалиста конкурса «Голос». Таких людей на всю страну, по-моему, меньше 20 человек. Видео Нуки собрали под 100 млн просмотров, мне кажется, что это немало. Рад, что благодаря Кэшу я с ней познакомился, потому что это человек совершенно удивительного таланта и харизмы. У Нуки сегодня, кстати, тоже день рождения, с чем я ее с удовольствием поздравляю.
— Допустим, вам предлагают записать фит с Моргенштерном. Ваша реакция?
— Негативная. Я не ханжа, но, на мой взгляд, это слишком сильный культурный перегиб.
Мне кажется, подобные культурные элементы ничего позитивного в общество не несут. Понимаю, что мы живем в свободном мире, где все доступно и все можно, но стараюсь держаться от этой части субкультуры подальше и оградить от этого своего сына. Хотя наших детей, по-моему, ограждать бесполезно. Они все равно все там. В этом интернет-пространстве, где есть всё. Но примечательно, что не слышу от него упоминаний этого исполнителя дома, значит, все пока идет хорошо. Хотя иногда он таких артистов узнает по радио, что я впадаю в полное недоумение: он знает слова этого рэпа? На английском???
— Русский рэп недооценен или переоценен?
— Нет времени это подробно слушать и глубоко вникать, но думаю, что с точки зрения лирики российский рэп ничем не хуже, чем исконный американский. У нас же в русской культуре вообще с поэзией все хорошо. Русский что рок, что рэп это же больше о лирике, чем о музыке.
У нас очень талантливые люди, которые пишут реально крутые тексты. Поэтому если мне что-то случайно попадается из этого жанра, я даже порой сам удивляюсь, насколько талантливо это сделано.
— То есть ваше резюме: не «фу» и не «буэ»?
— Ни в коем случае. Это же вкусовщина, а если что-то не нравится лично мне, то это не значит, что оно не нравится абсолютно всем.
Вот Моргенштерн — это другое, это не вопрос про «нравится» или «не нравится». Здесь речь о том, что в лидеры мнений совсем сырой, необразованной и подверженной любому влиянию молодежи выбивается человек, которому я бы точно не доверил воспитание своего сына. Понимаете, если ты прочел Пушкина, Набокова, Бродского, ну, и хотя бы что-то из Льва Толстого, то можно и Моргенштерна, но когда твой кругозор и восприятие окружающего мира состоит только из него, это беда. Тем более, насколько я понимаю, этот артист не прикалывается, а такой и есть на самом деле.
КВН, кино, YouTube
— Раз заговорили про юмор, расскажите, как вы оказались в КВН? И пытались ли выйти за рамки образа комментатора?
— Просто люди звонили и звали. Забавно другое — приехал я на КиВин, на генеральный прогон, который по традиции прослушивает Александр Масляков.
Выходит наша команда с номером, Масляков наблюдает за действом, а потом говорит: «Конечно, круто, что вы позвали Черданцева, но мы все знаем Георгия, а вот если убрать его из номера, то что будет?»
Очень удивился, что Масляков меня знает, да еще, получается, сделал комплимент. Вообще КВН — это в первую очередь театр, а в театре импровизация от начинающего актера не требуется. У тебя есть роль, текст, ты свой эпизод сыграл как можно лучше — все, свободен. Но ощущение выхода на сцену перед полным залом зрителей это очень необычно для нас, людей, работающих у микрофона или перед камерой. Там, с другой стороны, могут быть миллионы, но на самом деле ты же говоришь в пустоту. Сцена и живые зрители прямо перед тобой — совершенно иное ощущение! Страшно как перед выходом на сцену, не представляете, но драйв потрясающий.
— Бывало такое, что ощущали несправедливость, находясь в актерской среде?
— Нет, конечно, я же не профессиональный актер, но неудачи бывали.
Я в детстве много снимался в «Ералаше», но не в главных ролях. На главную, когда мне было лет 7, утвердили, причем в большом кино, но нужно было на месяц лететь в Красноярск на съемки. Родители сказали «нет». А в «Ералаше» на главные роли нужно было ездить на репетиции, а возить было некому, но моя анкета с фото так и осталась в архиве киностудии им. Горького. Оттуда примерно раз в год звонили и однажды позвали на пробы фильма «Шантажист».
Приходят со мной туда еще мальчик и девочка. Девочку, как выясняется, зовут Кристина Орбакайте, а мальчика потом утвердили на главную роль. И вот мы разыгрываем на троих мизансцену, после которой нам говорят: «Все, большое спасибо, до свидания». Я уезжаю, мне не перезванивают, пробы на этом для меня заканчиваются.
А потом уже, когда это кино вышло, я понял, что на «мою» роль взяли Михаила Ефремова. Увидел и не расстроился. Такому конкуренту проиграть незазорно. Подумал: «Где я, а где Михаил Ефремов. Разные лиги». Сегодня это звучит двусмысленно.
— Почему не развиваете собственный YouTube-канал?
— Имея на протяжении многих лет свою авторскую программу на телевидении, я вкладываю все свои творческие силы туда. Зачем делать что-то параллельно? Эфир — он и есть эфир, будь это «НТВ Плюс», «Матч ТВ» или YouTube. В конечном итоге это возможность донести что-то до зрителя, поэтому не вижу смысла заводить еще и канал, являясь автором и ведущим программы на ТВ.
На самом деле несколько лет назад, когда YouTube-каналы еще не набрали такие обороты, как сейчас, мне один очень серьезный рекламный деятель из «диджитала» говорил: «Ты должен быть на YouTube, твой канал будет иметь успех».
— Но?
— На тот момент у меня была телевизионная программа, и я подумал: «Что буду рассказывать людям помимо того, что говорю по телевизору? Делать дубликат? Другой формат? А зачем? Хватит ли времени и сил?» Еще же деньги нужны на производство.
При этом сейчас я понимаю, что очень отстал от коллег, у которых есть YouTube-каналы.
— Жалеете?
— Как можно о чем-то жалеть, имея авторскую программу на главном спортивном канале страны? Тем более меня никто не заставлял. Это был мой осознанный выбор. Но есть другой момент, где можно было бы поступить иначе. В свое время, когда Sports.ru и другие сайты только появились, я создал по подобию форумов и для аудитории моей первой самостоятельной программы на ТВ («Европейская футбольная неделя на ТНТ») свой сайт. Это была площадка, скромная, конечно, по интрефейсу, где каждый зритель мог писать заметки о европейском футболе. Потом все это в гораздо более грандиозных масштабах реализовали ребята на Sports.ru.
— Почему у вас не пошло дальше скромного сайта?
— Встал вопрос, на который есть очень простой ответ: я не предприниматель. Чего нет, того нет. Не осознал перспективы этой затеи, не заморочился над тем, чтобы найти финансы, хотя мог сделать из этого что-то большее. Эта история лишь в очередной раз доказывает простую истину: предпринимателем нужно родиться. Это не приобретаемое качество.
— Пошли бы к Дудю на интервью?
— Я бы с удовольствием сам взял у Юрия интервью в рамках его же программы. Вот ему-то уж точно можно задать вопросы максимально вне каких-то рамок. А как гость, конечно, пошел бы. Мне было бы интересно.
Другой вопрос — услышал ли бы он в этом интервью то, что захотел бы услышать. Любой интервьюер, когда рассчитывает на интервью, понимает, что есть вопросы, на которые его гость не ответит. Или ответит не так — то есть не зажжет, не будет слишком откровенен. Тогда ты лишний раз подумаешь: «Нафига мне этого гостя звать?»
— Идеальный интернет глазами Георгия Черданцева. Что бы вы изменили?
— Сделал бы вход по IQ. Надеюсь, когда-нибудь человечество это реализует. То есть надо будет предъявить справку, что ты вменяемый. Только после этого тебе будет разрешено заходить в интернет.
— Как решать проблему очередей в психдиспансерах?
— Это же все будет в цифре. Не завтра, а лет через 20, я думаю. У всех уже будут чипы где-нибудь вшиты, и компьютер легко сможет считывать, что именно этот человек планирует нести в общество.
— Вы серьезно?
— Человечество сойдет с ума, если будет продолжаться та интернет-вседозволенность, анархия и полный хаос, которые есть сейчас. Давайте только не будем путать это с псевдосвободой слова, речь вообще не об этом. Речь о том, что любая система должна каким-то образом управляться. Она не должна находиться вне законов, хотя бы общечеловеческих. Когда границ нет, рано или поздно они должны появиться в том или ином виде.
РПЛ, Путин, Хэтфилд
— Три мировых VIP-персонажа, которых вы бы хотели позвать к себе на передачу «После футбола» или в эфир «Матч ТВ»?
— У кого бы мне хотелось взять интервью? Ну, о футболе я говорил со многими, начиная с Пеле и заканичвая Капелло с Хиддинком. Не о футболе, наверное, было бы что спросить Владимира Путина и Джеймса Хэтфилда.
— Случается такое, что вам самому приходится продюсировать приглашение серьезных гостей на свои передачи?
— Всю жизнь только этим и занимался. Хорошо, что сейчас к нам вернулась Тина Канделаки, и я очень рассчитываю на ее поддержку, а также круг связей, знакомств. Я вообще не умею уговаривать людей, если чувствую, что им не хочется идти на эфир, а Тина умеет. Думаю, с ее помощью будет полегче жить.
Хорошо еще, когда есть статус федерального канала, куда люди идут с большей охотой. Когда я работал на «Плюсе», это было реально очень сложно — уговаривать кого-то приходить на аудиторию в сто тысяч подписчиков, из которых в данный момент эфир смотрит человек сто. Утомляло невероятно, все держалось только на хороших личных взаимоотношениях.
— Дайте прогноз — как футбольная сборная России выступит на Евро?
— А я таких прогнозов не даю. Это вообще какое-то глубокое заблуждение, что я прогнозист или каппер. Поймите, я просто делюсь с людьми, которые играют на ставках, своими ожиданиями от матча и своим видением того, что может произойти. И я никогда не ставлю перед собой задачу в точности спрогнозировать или угадать какое-то событие. В моем понимании это больше приглашение к диалогу или же к размышлению. Для сведения любителей обсуждать прогнозы: Пеле перед каждым чемпионатом мира уже на протяжении многих лет дает прогноз на то, кто станет чемпионом. Так вот, король футбола ни разу не угадал.
— Давайте поразмышляем: от каких четырех команд из нынешнего пула РПЛ откажемся, если будет стоять задача сокращения до 12 клубов?
— Это история про стакан, который наполовину пуст, и стакан, который наполовину полон. Я понимаю идею лиги как расширение до 24 команд, а не как сокращение до 12. Не знаю деталей, их пока не озвучивали, но в РФС, уверен, работают разумные люди.
Мне кажется, речь о том, что 24 команды поделятся на лиги «А» и «Б», где лига «Б» будет иметь доступ к тем деньгам, которые получат от телевидения и спонсоров клубы в лиге «А». То есть вопрос скорее не о том, кого отцепить, а о том, кого прицепить. И тут возникает множество дополнительных вопросов. Пример «Тамбова» показывает, что нужно раз и навсегда прекратить давать клубам доступ в высшую лигу, потому что губернатор обещал помочь. Когда-нибудь. Все должно быть гораздо жестче. Есть инфраструктура — пожалуйста, нет, тогда как у Ильфа и Петрова: утром деньги, вечером стулья. Никак не наоборот.
— Если вместо «Тамбова» заявить команду блогеров, которая будет сама зарабатывать и популяризовать лигу, это будет прорыв или провал?
— Провал. Потому что это дискредитация идеи проведения соревнования среди профессиональных коллективов. Есть чемпионат мира по гимнастике, а есть «Цирк дю Солей», чувствуете разницу? Никому же не приходит в голову заявить на ЧМ по гимнастике артистов из «Цирка дю Солей», хотя они соберут точно больше зрителей.
— Жаль, что любительский подход проникает во все сферы жизни и в спорт в том числе. Футбол стал восприниматься как какое-то баловство, если вы на полном серьезе спрашиваете об участии команды блогеров в чемпионате. Да они умрут от нагрузок на первом же сборе! Футбол — это очень тяжелый и травматичный спорт, и чтобы стать чемпионом России по футболу, сил в своей жизни нужно потратить гораздо больше, чем набрать какое-то количество просмотров. Да там в «Амкале» нормальные ребята играют, мы в Катаре встречались, они все прекрасно понимают, я не знаю, откуда берутся такие разговоры.
Мы живем в очень интересное время, но я уверен, что путаница в головах людей рано или поздно пройдет.
— Идеальный формат лимита на легионеров в РПЛ по версии Георгия Черданцева?
— Во-первых, лимит должен быть. Во-вторых, лимита не должно быть на футбольном поле. Третье — задача тех, кто придумывает лимит, эти две вещи соединить в одно.
То есть на поле выходят футболисты, выигравшие конкуренцию за место в стартовом составе, но безотносительно того, где они родились. Хоть все одиннадцать из Папуа-Новой Гвинеи — если они сильнее одиннадцати уроженцев Челябинска, значит, будут играть парни из Папуа-Новой Гвинеи. Это все решает тренер.
Другой вопрос, что количество мест для футболистов из условной Папуа-Новой Гвинеи в заявке команды на сезон должно быть ограничено, а воспитанникам российских академий такие места нужно гарантировать. При этом совершенно неважно, кем будут являться эти воспитанники по праву рождения — они могут быть из Африки, Узбекистана или любой другой страны. Но если они выпускники российской футбольной академии, то не должны считаться легионерами.
— Василий Кикнадзе — журналист, ставший руководителем футбольного клуба. Нормально ли это, когда человека не из футбольной среды приглашают руководить клубом?
— Это ненормально. И то, что у Кикнадзе вряд ли что-то получится, по-моему, было понятно с самого начала. То, что работа в клубе — якобы то же самое, что работа менеджера в любой другой индустрии, глубокое заблуждение. Не всякий менеджер, даже успешный директор завода или парохода, сможет справиться с работой в футбольном клубе. Есть ни с чем не сравнимая специфика.
После журналистики, Харламов, разведка
— Самый крутой спортсмен в истории?
— Джесси Оуэнс — темнокожий американский легкоатлет, взявший золотую Олимпийскую медаль на глазах у Гитлера. Во-первых, это легендарное событие, а во-вторых, этот человек — символ олимпизма, и именно такие люди пишут историю.
— Когда-нибудь задавались вопросом — какое имеете отношение к тому Георгию Черданцеву, коим вас себе представляет большинство людей?
— Очень отдаленное. Есть я, гуляющий в данный момент по участку у себя на даче, а есть некий «Георгий Черданцев», человек из телевизора, какой-то собирательный образ. И он так далек от меня, что даже забавно.
Вот, например, мы хорошие приятели с Гариком Харламовым. У нас есть один общий друг, который нас и познакомил несколько лет назад. Мы как-то один раз пообщались, другой, третий. Сижу вот с тем нашим общим другом, и он говорит: «Знаешь, Гарик мне тут сказал, до знакомства с тобой он думал, что ты полный придурок, а оказалось — нормальный мужик».
Поэтому я не знаю, за счет чего формируется собирательный образ и мнение о персонаже, с которым люди не знакомы лично. На мой взгляд, только личное общение дает понять, каков человек на самом деле.
— Можете представить, что Георгий Черданцев всю жизнь бы работал по своей специальности, то есть преподавателем английского языка?
— Легко. Другой вопрос — получилось бы у меня это или нет. У меня растет сын, и когда он делает английский, разумеется, задает мне какие-то вопросы. И в этот момент я понимаю, что я настолько прилично знаю язык, что даже не задумываюсь, почему нужно говорить так, а не иначе.
Любая профессия требует практики. Если не комментировать год футбол — перестанет работать как нужно язык. Если не брать интервью раз в неделю — пропадет навык придумывания и задавания вопросов.
— Были бы счастливы всю жизнь проработать преподавателем?
— Во-первых, не люблю условное наклонение, во-вторых, счастье — очень эфемерная вещь. Я не могу прожить вторую жизнь, поэтому живу той жизнью, которая есть, и она меня устраивает.
Но могу сказать, что вполне был готов к той «другой» жизни, о которой вы говорите. Собирался после университета в аспирантуру, защищать кандидатскую диссертацию по языкознанию, и то, что произошло впоследствии — это то кино, о котором мы говорили ранее.
У меня все время присутствует ощущение, что я играю в кино. Что вся эта история — я и телевидение — не про меня, а просто такое кино, где я исполняю роль. И что рано или поздно это кино закончится, а я вернусь той к жизни, которая у меня должна была быть — к сценарию, написанному с самого начала и длившемуся до конца 90-х.
— Грузчик — самая неожиданная профессия, которую вам пришлось освоить в жизни?
— Не знаю насчет неожиданности, но могу сказать, что получал неплохие деньги за то, что на складе в Турции таскал пятидесятикилограммовые баулы челноков, возивших товары в Россию. Учился так на туристического менеджера.
— Правда, что пошли работать на телевидение назло своей девушке?
— Да. Она тогда работала на «Муз ТВ», а я не работал нигде — уволился с предыдущей работы, как раз из турфирмы, а на новую еще не устроился. А от нее все время слышал эти красивые слова: «монтаж», «съемки» и так далее.
Помню, сидели мы на кухне, шел 1996 год, и я в очередной раз услышал в свой адрес претензию, мол, что ты сидишь без работы? Я что-то разгорячился, показываю на телевизор и говорю: «Муз ТВ? Ха-ха. Вот видишь эту передачу на НТВ? Буду в ней работать». А там шел «Футбольный клуб».
Нужно только понимать, что такое заявить в 1996 году «буду работать на НТВ» человеку, у которого даже близко никого не было, кто мог бы указать туда дорогу. Это как сейчас сказать: «Завтра я буду одним из туристов Илона Маска».
— Чем займетесь после журналистики? Бизнес, семья, путешествия?
— Не люблю слово «кумир», но есть человек, который мне был всегда интересен не из мира спорта, — это Джеймс Хэтфилд, лидер группы Metallica. Ему как-то задали подобный вопрос, и он ответил: «Музыканты не уходят на пенсию». То есть по большому счету ты можешь делать то, что любишь всегда. Но только уже в более легком режиме — давать шоу не на два часа, а поменьше. В моей деятельности примерно то же самое.
Владимир Никитович Маслаченко комментировал и выходил в эфир до последних дней своей жизни. Ему было 74 года, он выглядел бодрячком, и никто никогда бы не подумал, что он собирается на пенсию. Он и не собирался.
Геннадий Сергеевич Орлов работает, запустил YouTube-канал, вообще в полном порядке. Какая пенсия?
Я думаю, мы счастливые люди, потому что нам не нужно думать о пенсии. В моей деятельности, надеюсь, не наступит момент, когда придется повесить микрофон на гвоздь и заняться чем-то другим. Хотя микрофон-то, может быть, и повешу, но есть много смежных занятий, продюсирование, например. А так чтобы сидеть в кресле и ничего не делать, нет, я так не хочу и не представляю себе такого. По-моему, это дико скучно.
— Человек, которому вы бесконечно доверяете?
— Было бы что доверить. Военную тайну я, к примеру, не знаю. В остальном, конечно, жене доверяю.
— С кем бы вы, условно, пошли в разведку?
— Ну, с женой бы не пошел. А вдруг с ней что-то случится? Один бы пошел. Мой дед в 16 лет добровольцем попал в особое подразделение армии и ходил в разведку, в тыл немцев, собирать сведения. Как молодой человек школьного возраста он не вызывал подозрений. Ходил один. Я бы тоже пошел один.